Давно уже в «Пушкинском» не смеялись так заливисто, как на премьере «Ганнибала». Радость узнавания была в этом смехе. К нам приехал наш любимый доктор Лектер дорогой. С годами все эти маньяки-убийцы становятся нам милы, как старые игрушки. Мы их ждем с тем же нетерпением, что деда Мороза. Руки-ножницы Фредди Крюгера, маска убийцы из «Крика», -- какое счастье, что они бессмертны. И как приятно вновь увидеть, как доктор Ганнибал Лектер, джентльмен до мозга костей в своем костюме от Армани, изящно разделывает человеческую плоть и, деликатно улыбаясь, обсасывает хрящики. Авторы «Ганнибала» тоже не устояли перед обаянием героя и в финале выпустили его на свободу, явно рассчитывая снять продолжение истории знаменитого каннибала.

Хотя начинались съемки фильма в атмосфере провала. Первыми сбежали режиссер Джонатан Демме и актриса Джоди Фостер. Получив Оскаров за «Молчание ягнят», они десять лет ждали, когда романист Томас Харрис выпустит продолжение своего легендарного романа. Но дождавшись и прочитав, дали несколько гневных интервью и исчезли со съемочной площадки. Они не собирались играть любовь агента ФБР Клэрис Старлинг и самого опасного преступника США Ганнибала Лектера. Их не прельщала возможность снимать сцены, где голодные кабаны пожирают живьем людей. И в абсолютный ступор их привел финал романа. Харрис придумал гениально страшную, галлюциногенную сцену, в которой Ганнибал и Клэрис лакомятся мозгами ее главного врага. Враг при этом живехонек. Лектер накачал его наркотиками, привязал к стулу и профессионально провел лоботомию. Откушав, маньяк и агент перебираются в спальню и занимаются любовью. Через несколько лет случайный прохожий видит кровавую парочку на премьере в оперном театре Буэнос-Айреса. «Это невозможно» -- был общий приговор работников кино, дочитавших «Ганнибала» до конца.

Однако монстр шоу-бизнеса продюсер Дино де Лаурентис не сдался. Он спешно набрал новую команду. Роль Джоди Фостер досталась Джулианне Мур – такой вялой и подавленной, словно перед съемками ее напичкали барбитуратами. Вместо Джонатана Демме был нанят Ридли Скотт, только что взявший несколько Оскаров за «Гладиатора». Роман стали переписывать, сначала за это взялся ветеран сценарного дела Дэвид Мамет. Но всех безобразий из текста Харриса он не убрал. Де Лаурентис попросил его переработать сценарий, старик разозлился и ушел. Окончательную правку сценария проводил Стивен Зейлиян.

В результате переделок фильм стал немножко поприличнее романа, хотя кабаны-людоеды в нем и остались. Но «Ганнибал» потерял и смысл, и саспенс, когда из него выбросили любовную линию. Стало совершенно непонятно, зачем Старлинг продолжает охотиться на доктора Лектера. Ей лучше бы своими служебными делами заняться, а она ночи напролет вживается в мысли Ганнибала, пытаясь понять, как связаны между собой его любовь к шато-марго и пристрастие к человеческой печенке. У Харриса это объясняется однозначно: Лектер – единственный мужчина, достойный Старлинг и по уму и по характеру. Вот их и тянет друг к другу. Но этот роман, логически развивающий тему, намеченную еще в «Ягнятах», показался создателям фильма верхом неприличия. Сцена поедания человеческих мозгов в фильме осталась. Однако на протяжении всей трапезы Старлинг, накачанная морфием, доблестно пытается арестовать доктора Лектера. То ножом на него замахнется, то канделябром запустит. И никакой любви. И совсем не страшно.

Удивительная вещь: в «Ганнибале» льются реки крови, а публика хохочет как безумная. В сиквеле не осталось ничего, что хотя бы напоминало о жуткой атмосфере «Молчания ягнят». В фильме Демме грандиозный доктор Лектер – стянутый по рукам и ногам, прикованный к своей клетке -- воплощал вселенское зло, скрытное и опасное. Жуткая харизма Хопкинса создавала ощущение того, что где-то в глубине тебя, связанный и немой, сидит такой же каннибал. Стоило его отпустить на свободу, как он оказался симпатичным и совсем нестрашным. В «Ганнибале» Лектер ведет себя как Монте-Кристо – мстит своим врагам и помогает своим друзьям. Наслаждается жизнью, пьет шато-марго. Нормальный такой, симпатичный старикан. Достанет из кармана коробочку с запеченными человеческими мозгами, протянет случайному мальчугану: «Угощайся, малыш. Привыкай.» И тысячный зал «Пушкинского», тепло улыбаясь, устраивает овацию любимому герою.

Виктория Никифорова