Главная
Архив
    Спектакли
    истории
    фильмы
    люди

«Изгой»

Форест Гамп в роли Робинзона Крузо

Кто стучится в дверь ко мне с толстой сумкой на ремне? Это он, это он, федеральный почтальон. Запоздал на четыре года, но принес посылку по адресу. Что же там, в этой измятой, потрепанной, на себя не похожей коробке с надписью наискосок «Федерал Экспресс»? Это главная загадка фильма «Изгой». Роберт Земекис любит напомнить своей публике, что он не даром хлеб ел в киношколе. Ларчик с секретом – любимая шуточка многих знаменитых режиссеров, будь то таинственная коробочка из «Дневной красавицы» или загадочный кейс из «Криминального чтива». На раз угадав несложную цитату, публика с удовольствием расслабляется, погружаясь в стихию чистого развлечения.

Герой Хэнкса, волевой и веселый парень Чак, работает в почтовой службе «Федерал Экспресс». Даже не работает – горит на службе. Ежедневно ставит рекорды в капиталистическом соревновании. Обеспечивает неслыханную скорость доставки, самолично мотаясь по всему миру. Празднует день рождения в машине, а Рождество в самолете. Влажно глядит на фотку любимой девушки – минутная пауза, весенний свет прыгает в круглых глазах Хэнкса, и вновь в дорогу. Чтобы подчеркнуть деловую хватку Чака, сценарист заставил его даже слетать в Москву. В непосредственной близости от Красной площади почтальон орет на мрачных, плохо одетых людей, выжимая из них семь потов и будя в отечественных зрителях чувство социального протеста.

Этот горластый менеджер – «Живо! Живо! Я засек время!» – настолько раздражает, что, когда его самолет пикирует в Тихий океан, испытываешь чувство глубокого удовлетворения. А нечего аборигенов беззащитных эксплуатировать, прибавочную стоимость накручивать. Но тут начинаются приключения, и наш праведный гнев смывает соленой океанской волной.

Конечно, Чак выкручивается, умудряясь единственным спастись из затонувшего самолета. В полуобморочном состоянии его выбрасывает на необитаемый остров, и начинается эпопея, знакомая нам по роману Дефо. Увешанный мобилами менеджер возвращается в первобытное состояние и ломает мозги не над опережением конкурента, а над добыванием огня. «Изгой» идет больше двух часов, но сценарист Уильям Бройлис умудрился так нашпиговать ее всякими головоломными трюками, что до конца фильма так и не успеваешь посмотреть на часы.

Поначалу, конечно, нелегко представить Хэнкса на необитаемом острове. Ну не может такой известный человек прозябать в одиночестве. Ну понятно, что пока он кричит в пустоту «Спасите!» или печально таращится на пустой горизонт, вокруг него мельтешит целая банда гримеров, дублеров, каскадеров, костюмеров. Но помаленьку экран увлекает тебя чисто физической конкретностью происходящего. Хэнксу невозможно не сопереживать: каждый, кто захлебывался волной или боялся разбиться в самолете, знает это тошнотворное ощущение под ложечкой, страх дурацкой смерти. На нем, как хороший аттракцион, и работает «Изгой».

К сожалению, у Земекиса пропал лучший момент «Робинзона Крузо». Самолет упал слишком далеко от острова и Чак не может совершать увлекательные рейсы за порохом, патронами, солью, ромом – помните упоительные перечисления припасов, вывезенных Робинзоном с корабля? Зато у Чака есть его посылки. Поголодав, он решается нарушить профессиональную этику и вскрывает коробки с надписью «Федерал Экспресс». Там находятся разные полезные вещи – коньками он пользуется как ножом, волейбольным мячом как Пятницей. Но одну посылку Чак все-таки оставляет нетронутой. Через четыре года, пройдя немыслимые испытания, он вернется к людям и самолично доставит эту коробку по назначению.

Кажется, в этом и был смысл его эпопеи. Доставить посылку. Положить ее на пороге и скромно уйти, исполнив свой долг. Больше никому подвиги Чака на необитаемом острове были не нужны. Девушка, фотку которой он хранил все четыре года, живет с другим. Коллеги его давно похоронили. Друзей у него никогда не было – слишком уж страстно он боролся за повышение производительности труда. В конце фильма Чак остается один-одинешенек, со своей неизменной улыбкой на обветрившихся губах. Для чего, в самом деле, он боролся?

Герои Тома Хэнкса всегда живут по правилам. Они прекрасно их исполняют, но понятия не имеют, зачем эти правила нужны. Лучше всего эта тема удалась Хэнксу в «Форесте Гампе» того же Земекиса, где он показал, как клинический идиот может быть отличным парнем и примерным гражданином своей страны. Отсвет этого идиотизма лег на все роли Хэнкса. Он исправно изображает честных мужиков, крутых профессионалов, преданных сыновей своей родины. Они без устали чего-то производят, лихо сражаются, совершают героические поступки. Но в чем смысл их героизма, непонятно никому – меньше всего им самим.

Главный секрет «Изгоя» не в том, что лежало в посылке. Он в другом: что особенного было в бездарной жизни почтальона, за которую он боролся так самозабвенно? Или там было так же пусто, как в коробке с надписью «Федерал экспресс»?

Виктория Никифорова