Шварценеггер, посмотрев это кино – если только он не брезгует смотреть ленты колнкурентов – рискует впасть в тяжелую депрессию. Его ближайший соперник, крепкий орешек без страха и упрека, сделал то, что в скором времени предстоит и самому Шварци. Брюс заранее решил перейти на возрастную роль -- пока еще морщинки не легли на его девственное чело и не ослаб кулак, крушащий челюсть негодяю.

Для этого он выбрал роль детского психолога в «Шестом чувстве». На протяжении двух часов он усердно шевелит бровями, скептически улыбается и по старой привычке поводит накачанными плечами. Не стоит ждать его коронного удара под дых, до самого конца он так и не выйдет из роли умного, доброго, тонко чувствующего парня. Самое странное – это получается у него совсем неплохо. Единственное, что можно поставить ему в упрек, это некоторую заторможенность. Уиллис движется словно зомби из «Секретных материалов» и улыбается так, точно только что вылез из холодильника. Но в финале его замороженность получает гениальное объяснение.

Сам сюжет чрезвычайно банален, отсылает и к «Экзорцисту», и к страшилкам Дэвида Линча. Маленький мальчик постоянно общается с призраками давно умерших людей. Психолог-Уиллис пытается ему помочь, полагая, что столкнулся с редким случаем шизофрении. Мальчик страшненький, личико его перекошено, так и кажется, что помреж на съемочной площадке постоянно щипал бедное дитя, чтобы с его физиономии не сходило выражение страха и обиды. Поневоле ждешь от дитяти всяких пакостей. Однако в отличие от «Экзорциста», мальчик оказывается вполне положительным героем. Покойники являются к нему за помощью и он, по мере силенок, выполняет их поручения. Поверивший мальчику Брюс Уиллис задается роковым вопросом: а не покойник ли я сам? И точно: следует наплыв в прошлое, и мы понимаем, что, оказывается, доброго психолога пристрелили еще в начале фильма, и целых два часа мы наблюдали белозубый оскал Уиллиса, не подозревая, что он лишь призрак.

Раскрутить эту историю с исходным капиталом 38 миллионов долларов поручено было мистеру Ночь. Так зовут друзья и коллеги двадцативосьмилетнего индийского режиссера со странным именем Night(ночь) и непроизносимой фамилией (что-то вроде Шямалан). Автор двух ничем не примечательных малобюджеток, он бессчетное число раз переписывал сценарий «Шестого чувства», пока не сумел угодить всем продюсерам студити «Буена Виста» и лично мистеру Уиллису. В результате произошло одно из главных чудес американского кинопроката 1999 года: «Шестое чувство» заняло второе место по кассовым сборам. Его сценарий уверенно прочат в число номинантов на Оскара. Джоэлу Осмонту, сыгравшему мальчика-визионера, сулят Оскара в категории «лучший актер второго плана». Увлеченность Штатов этим довольно вялым ужастиком только на первый взгляд кажется загадкой.

Несомненно, политкорректного американского зрителя пленило гуманное отношение к покойникам. Индийский режиссер открыл новое меньшинство – после национальных и сексуальных – которое заслуживает к себе серьезного отношения. Разве достойно гуманного человека в ужасе шарахаться от привидений, крестясь и крича «чур меня!» Конечно, нет. С легкой руки Шамалана даже маленькие дети понимают, что, завидев призрака, надо поговорить с ним уважительно и спокойно. Он поделится с тобой своими проблемами, расскажет, например, что его сгубила злая мачеха. Ты выведешь мачеху на чистую воду, и мертвый индивид, успокоившись, удалится к себе, туда, где несть ни печали ни воздыхания.

«Шестое чувство» убивает двух зайцев. Открыв новую область применения политкорректных норм, молодой индийский режиссер одновременно решил проблему достойной старости, обеспечив интеллигентную роль стареющему качку. И Уиллис остался доволен, и покойники не в накладе.

Виктория Никифорова