Новый фильм Дэвида Финчера

В прокат выходит «Загадочная история Бенджамина Баттона» — главный претендент на «Оскара» и главное разочарование этой зимы

С самого начала мы знали, что «Загадочная история Бенджамина Баттона» будет о том, как человек рождается стариком, а умирает младенцем. Потом три часа экранного времени мы ждем от этого нехитрого, прямо скажем, сюжета каких-то дополнительных извивов и неожиданной развязки. Это же Финчер! Это же человек, придумавший одного из самых неожиданных маньяков в «Семи» и раздвоивший своего героя в «Бойцовском клубе». В «Зодиаке», правда, показалось, что режиссер устал от эффектных сценарных ходов и приобрел вкус к линейным, неторопливо разворачивающимся историям. Но в «Баттоне» изначально заявлен такой многообещающий сюжет, что, кажется, от скуки мы гарантированы.

Что ж, сидим ждем. Что с того, что фильм начинается банальнейшей сценой: умирающая мать просит дочь зачитать свой дневник с перечнем грехов молодости? Господи, сколько мы уже видели этих дневников — от «Индианы Джонса» до «Мостов округа Мэдисон»! Ну ничего, это же не просто так. Это же Финчер. Тем более что завязка опять намекает на какие-то глубокие мысли, которые не замедлят воспоследовать. Сразу после Первой мировой войны нью-орлеанский часовщик устанавливает на местном вокзале часы, которые идут в обратную сторону. У часовщика сын погиб на войне. И вот стрелки бегут назад — сын возвращается с фронта. Трогательно и занимательно, не правда ли? Особенно если отвлечься от всех этих осточертевших часов, символизирующих ход времени, — от уэллсовского «Чужестранца» до коэновского «Зиц-председателя».

Одновременно с запуском волшебных часов рождается вполне чудовищный ребеночек, который выглядит как старичок. Перепуганный папаша подбрасывает его на порог местного дома престарелых, где дитя — морщинистый карлик в инвалидной коляске — проводит свои первые годы. «Сколько вам лет?» — «Семь». — «Ха-ха-ха». Предполагается, что уродец должен вызывать сочувствие, но он вызывает только любопытство — под килограммами грима и днями работы компьютерных графиков скрывается Брэд Питт, так ловко спрятался, голубчик, «найди Брэда и выиграй билет в Диснейленд!»

Будучи старичком, вернее, ребеночком, он знакомится с рыжей девочкой. Через десять лет она вырастет и станет балериной, через двадцать они будут жить вместе и родят девочку — ту самую, которая в первых кадрах зачитывает мамин дневник. Пока же на глазах молодеющий Баттон идет работать на небольшом буксире, зимует в Мурманске, где затевает роман с Тильдой Суинтон, воюет с подлодками (все на том же буксире, да-да, и нечего смеяться!), ухаживает за своей балериной (Кейт Бланшетт), но добивается ее только тогда, когда она попадает под машину и бросает танцевать.

Все это нечеловечески красиво снято — даже Мурманск. Атмосфера и стиль 20-х, 30-х, 40-х и далее по списку воссозданы правильно, пусть и без откровений. Без цитаты из «Дикаря», конечно, можно было бы обойтись, но зато любой поймет, что в данном эпизоде речь идет о 50-х. А Брэд Питт, действительно, чем дальше, тем больше становится похож на Марлона Брандо. Если «Баттон» и заслужил какие-то номинации, так это за работу художников и оператора. Но вот «лучший фильм» — это не к нему.

Рассказ Фицджеральда, на котором основан сценарий, очень смешон. Сценарист Эрик Рот, автор «Форреста Гампа», утопил историю в сантиментах. По сути, его «Баттон» — брат Гампа, еще один альтернативно одаренный субъект, активно впутывающийся во все события мировой истории. Сценаристы аккуратно обходят все фарсовые моменты сюжета, но шила в мешке не утаишь. Вот 16-летний (примерно) Баттон, выглядящий на все 70, заходит в бордель и задает жару местной девице, пораженной прытью старикана. А вот стареющая Кейт Бланшетт встречает молоденького на вид Баттона и по старой памяти затаскивает его в койку. Но ведь ее любовнику, на минуточку, уже под 70. Вряд ли он сможет ее порадовать, но авторы тактично этого не замечают. Когда же в финале герой превращается в новорожденного младенца и тупо таращится на свою престарелую жену (теперь уже мы отыскиваем под килограммами грима Кейт Бланшетт), в то время как за кадром звучит слезливый текст из ее дневника: «Я посмотрела в его глаза и поняла…» —не смеяться в голос просто невозможно.

Вообще подобный тип сюжета — большая история, увиденная через биографию одного странного человека, — работает только как сатира. Именно так за десять лет до «Гампа» и за четверть века до «Баттона» придумал Вуди Аллен своего «Зелига» — основополагающую историю про человека, барахтающегося в потоке времени. Над таким героем хорошо посмеяться. А идентифицироваться с ним, сочувствовать ему не хочется, как бы ни выжимали из нас слезу авторы.

Но если бы не эта слезливая манера изложения, разве заработал бы «Баттон» 13 номинаций на «Оскара»?

04/02/2009