"Город грехов"

Как комикс сделать былью

Новый фильм Роберта Родригеса похож на кошмарный сон или на оживший рисунок, , только не на фильм. Его "Город грехов", сплавивший комикс и кино, -- абсолютно новый жанр в кинематографе.

Нарисованный дождь хлещет по нарисованным лицам, нарисованная кровь струится по нарисованному тротуару. Бумажное небо, заштрихованное черным, нависает над головами героев. Ощущение безвыходности - словно ты попал в страшную книжку и обложка захлопнулась над тобой, как крышка гроба - охватывает зрителя. Наконец-то Роберт Родригес вспомнил свою бурную молодость и решил пощекотать нам нервы так, как делал это в "Музыканте" и "Отчаянном".

Заработав рекордную для Голливуда кассу на "Детях-шпионах", Родригес вернулся к чистому киноискусству. На этот раз в его лаборатории вывелся загадочный гомункулус под названием "Город грехов" -- поразительный гибрид комикса и фильма, незаконное дитя сразу трех отцов: кроме Родригеса, в титрах среди постановщиков числятся Квентин Тарантино и Фрэнк Миллер.

Тарантино снял здесь всего одни эпизод - правда, перенасыщенный адреналином. А Миллер вообще никакого отношения к кино не имеет. Он выдающийся художник, автор культовых комиксов, в которых черно-белые рисунки то и дело вспыхивают локальным пятном цвета - это может быть алый цветок огнестрельного ранения, зеленые глаза монстра или желтое лицо маньяка по имени "Желтый Ублюдок". Снимая киноверсию комикса, Родригес набожно следовал этой манере. Получился фильм не цветной и не черно-белый, не анимационный и не традиционный, а просто неописуемый - в такой непостижимый сплав объединены здесь рисунок и кинокадр.

Ближе всего "Город грехов" к film noir, "черному фильму" -- жанру, расцветшему в США в 40-е годы. Обычно это мрачная детективная история со множеством убийств, запутанной интригой и принципиальным отсутствием хэппи-энда. Но Родригес разогнал старый жанр до предельной скорости, словно поставил "запорожцу" мотор от "мерседеса". Здесь нет ни викторианской сдержанности, ни недоговоренностей. Кровь льется галлонами, отрезанные конечности летят по экрану, маньяки, мерзавцы и психопаты всех сортов сомкнутым строем идут на положительных героев, не оставляя им никакой надежды. Образец диалога: "Это ты, Кевин?" -- спрашивает Рутгер Хауэр (кардинал), глядя на отрезанную голову своего племянника в руках Микки Рурка (Марва). "Это то, что от него осталось, -- отвечает Марв. - Остальное доедают собаки." "Город грехов" избыточен и труден для восприятия. Здесь десятки героев, целых три детективных сюжета - весьма приблизительно связанных между собой, и невероятное множество режиссерских придумок. Здесь каждый кадр хлещет по глазам, не давая зрителю перевести дыхание. Смотреть "Город грехов" непростое удовольствие. Но необходимое. Он напоминает о том, что кино может быть великим искусством - стоит только режиссеру отвлечься от зарабатывания денег.

Виктория Никифорова