Главная
Архив
    Спектакли
    истории
    фильмы
    люди

Папа, мама, я – уголовная статья

Современные кинематографисты усердно разрушают ячейку общества

Москву захлестнули фильмы европейских режиссеров. Не тех, что изо всех сил пытаются продаться Голливуду, а совершенно самодостаточных авторов. Свои скудные бюджеты они расходуют на то, чтобы показать зрителям, как бездарно  устроена жизнь вообще и семейная жизнь в частности.

В Доме Кино проходит неделя молодого британского кино, хитом которой стала «Зона военных действий», снятая прославленным актером Тимом Ротом. В этом фильме отец семейства зачем-то спит со своей дочерью, а ее брат снимает этот процесс на видеокамеру. Ближе к финалу папу убивают. В «Художественном» идет ретроспектива культового французского режиссера Франсуа Озона. В его «Крысятнике» (настоящее название фильма – «Ситком», т.е. телевизионная комедия положения) папа отказывается переспать с дочкой, несмотря на ее настоятельные просьбы. «Видишь ли, дорогая, -- философствует он, -- я не думаю, что наш акт сможет решить глобальные проблемы человечества.» В это время акт с удовольствием совершают его жена со своим сыном. Ближе к финалу папу тоже убивают.

Остальные фильмы только слегка смягчают современный подход к теме семьи. Прямого инцеста там, может, и нет, но психологическое насилие и регулярный мордобой густо заполняют кадр. В британской «Комнате Ромео Брасса» отец пытается вернуться в семью, которую бросил много лет назад, и, вместо того, чтобы подружиться с детьми, принимается ругаться, как одноглазый Сильвер, и раздавать тумаки направо и налево. В «Славных людях» боснийская женщина на сносях уговаривает доктора убить ее новорожденного: во время взаимных межэтнических чисток ее изнасиловали солдаты, и она не хочет производить на свет сына полка. В общем, жизнь семейная, так умилявшая Льва Толстого, живо напоминает Бородино. Киношники сладострастно берут крупным планом заплаканные детские физиономии, подбитые женские глаза и костистые мужские кулаки. Если вспомнить еще «Красоту по-американски» и «Магнолию», то картина становится ясна. В этом сезоне принято пробовать ячейку общества на прочность, разъедая ее соляной кислотой психоанализа и прокаливая на огне политических страстей.

Но почему-то самой убедительной картиной на эту тему выглядит сентиментальный и смешной «Восток есть Восток» Дэмиена О’Доннела. Там родители – вот чудо-то! – не насилуют своих детей, а просто их любят. Дети, в свою очередь, не бунтуют во что бы то ни стало, а пытаются понять своих стариков. Там случаются ужасные скандалы, но, поорав и помахав кулаками, члены семейства переглядываются и утихают. «Кто-нибудь выпьет чаю?» – повисает в воздухе классический вопрос. И со скандалом покончено.

Больше всего в этой веселой семейке шумят из-за косности патриарха. Правоверный мусульманин, выходец из Пакистана, четверть века женатый на англичанке, он все не может понять, что дети его выросли правоверными британцами. Им бы пивка попить, да с девчонками на дискотеку, а папаша тащит их в медресе и пытается женить на чистых, но безобразных пакистанских девушках. Да еще бьет мамашу. Но дело в том, что он и сам страдает, толстогубый и вислоносый король Лир английского предместья. Перессорившись с родными и с общиной, запутавшись в религиозных и культурных традициях, он бредет к себе домой – а куда еще податься? -- и садится на кухне. Выплывает жена с подбитым глазом. Пауза. «Выпьешь чаю?» -- с укором спрашивает она. Непрошеная слеза блестит на припухшем веке старика. Хэппи-энд.

Посмотрев фильм О’Доннела, перестаешь стыдливо скручивать с пальца в темноте обручальное кольцо. В голову закрадывается постыдная мысль о том, что не все еще прогнило в институте брака. Душу тешит неприличная надежда на то, что все образуется. Стиву Облонского простят, а старого пакистанца не выгонят из дома. И может быть, начинающие режиссеры образумятся и перестанут пугать нас страшилками об инцесте.

Виктория Никифорова