Опаньки, вот и Михаилу Фридману черная метка пришла. 2 марта он купил за пять с небольшим миллиардов евро дочку германского энергетического коцерна RWE. А уже сегодня британское министерство энергетики открытым текстом потребовало "отдать взад" британские месторождения, которые оцениваются примерно в одну пятую от всех активов "дочки". Мотивировка прекрасна -- британское правительство сомневается в надежности покупателя из-за того, что к нему в будущем могут быть применены санкции. Это при том, что британское правительство активнее всех в мире агитирует за санкции против России. Так что Фридман может попасть на миллиард евро. Пока ему дали неделю, чтобы доказать свое право владеть тем, что он только что купил.

А вот интересно, что из этого выйдет. Вообще очень любопытно, насколько наши олигархи встроены в вертикаль власти. Вздохнет Фридман смиренно, простится с миллиардом, подаст в Высокий суд и будет годами ждать исхода? Или что? Интересно.

Особенно ему должно быть неприятно, потому что ни он, ни его компании под санкциями не были никогда. А вот что теперь он делать будет?

Другим олигархам, у которых миллиарды за рубежом вложены, это конечно тоже сигнал. Ну, а что если Высокий суд решит арестовать, скажем, лондонскую недвижимость Дерипаски? Или у Михаила Прохорова отнимут его баскетбольный клуб "Бруклин Нетс"? Невозможно, скажете? Да почему же? Если они по-хорошему не понимают.

Но они ведь все комсомольцы бывшие, я в них верю. Шваркнут они все свои чековые книжки на стол, рванут рубашку на груди, крикнут -- "берите все, ироды!" -- и пойдут на фронт в Новороссию воевать. А что? Мужчины они все крепкие.

Прекрасные люди, называющие себя почему-то либералами, все время ищут своих отличий от нас, простых смертных, от тех 85 процентов, которые в принципе поддерживают Путина и искренне рады тому, что "Крым наш".

Я помню разные попытки объяснений того, почему мы все такие ужасные, а они такие прекрасные.

То у нас были плохие зубы, а у них хорошие.

То просто лица -- у нас понятно какие, а у них -- ну, тоже все понятно.

Были мы анчоусами. Были ватниками. Не так давно стали колорадами.

Ярко, сильно, но все какой-то окончательности не хватало.

И тут явился Шендерович и тему закрыл: мы стали протоплазмой, ну, а они, разумеется, все в белом. Хомо сапиенсы без страха и упрека.

А на самом деле, различие между нами чрезвычайно просто, и все его чувствуют. Если нашу страну -- город, деревню -- оккупирует чужая армия, то 85 процентов нашего народа пойдут в партизаны. Или будут им помогать. А оставшиеся проценты будут сотрудничать с оккупационной администрацией. Пойдут в полицаи. Будут партизан вешать на площади. Будут деревни, их поддерживавшие, сжигать целиком с женщинами и детьми. Они к этому уже сейчас вполне готовы. Им будет нетрудно.

Пока же -- пока развернуться с огнеметами еще негде -- они работают наводчиками. Типа Савченко, ага. Туда не стреляй, сюда стреляй.

Я знаю, кто убил Бориса Немцова

Вряд ли громкое убийство политика будет когда-нибудь раскрыто, однако, на какую дорожку свернет расследование, ясно уже сейчас

Я, он, она, оно, они, да, господи, все это знают. И те, кто визжат про «кремлевских», знают это лучше всех. Визжат они специально, это у них ритуал такой. А виновный-то давно уже назначен. Он только сам еще этого не знает.

И вы тоже прекрасно знаете, кто «на самом деле» убил Немцова. Нет? А вы только гляньте, кто будет расследовать его убийство. Ведь сразу все понятно, нет?

Главой следственной группы по Немцову назначен, по словам адвоката Дурицкой (украинской барышни, проводившей Немцова к месту его расстрела), генерал-майор юстиции Игорь Краснов. О, у него очень богатый послужной список. Он такой специальный следователь по делам либеральных вип-персон. Он расследовал покушение на Анатолия Чубайса и убийство адвоката Маркелова.

Насчет конкретно следовательских талантов Краснова мнения, как говорится, расходятся. Людей, которых он обвинял, как-то подозрительно часто оправдывали присяжные.

Были и многочисленные непонятки в уголовных делах, о которых нам, простым смертным, судить, конечно, не по чину. Но, воля ваша, они запоминались. Отсутствие на суде главного свидетеля по делу об убийстве Маркелова, его, свидетеля, не очень красивая репутация, странные манипуляции с листом присяжных в том же деле. Ну, а арбалет-то в деле Квачкова помните? Ну, это же забыть просто невозможно. Людям шили (и пришили) организацию мятежа и военного переворота, а из оружия в деле, помнится, фигурировал только этот незабываемый арбалет.

Но, тем не менее, карьера генерал-майора продолжала складываться удачно. Людей, на которых он собирал доказательства, сажали просто на пугающие сроки. Не за то, так за другое. Но сажали. Заказчики могли быть довольны.

По какому-то странному совпадению, все подследственные Краснова являются русскими националистами. Удивительное дело. Дедуктивный метод, традиции русской юриспруденции и аристотелева логика постоянно выводят этого следователя на очередного русского националиста. Прямо как медом им там намазано.

Правда, иногда коварным националистам удается отбиться. Вот, например, Иван Миронов ходит на свободе. Вывернулся в свое время, да. Но в таких случаях на националиста обрушивается вся государственная махина. Посмотрите: 5 июня 2008 года суд оправдывает Квачкова и его товарищей по делу о покушении на Чубайса. А на следующий день продлевает Миронову (он идет как соучастник Квачкова, но его дело выделено в отдельное производство) арест на три месяца. Родственники подсудимого неполиткорректно кричат судье: «Сколько вам заплатил Чубайс?!» Через три месяца арест Миронову продлевают еще раз. Нет, он все-таки был оправдан в результате, но потрепало человечка основательно.

Ну, а с Квачковым-то, помните? Верховный суд РФ утверждает оправдательный приговор по делу о покушении на Чубайса. И на следующий буквально день Квачкова берет ФСБ. Его обвиняют в организации мятежа и терроризме. Да-да, это то самое дело с арбалетами. И в результате -- 13 лет строгого режима.

Другим русским националистам Никите Тихонову и Евгении Хасис по делу об убийстве адвоката Маркелова обломилось соответственно пожизненное и 18 лет. При том, что их защита называла процесс политическим, а доказательства следствия – не выдерживающими никакой критики.

Ну, и что, вы еще не поняли, кто убил Бориса Немцова?

Кстати, если руководить следственной группой будет не Краснов, то ответ будет тем же самым. Так уж все здесь устроено.

Во всем всегда виноват русский националист. Это ведь такой устойчивый мем уже, да? Он как кирпич на голову может упасть на голову любому. Если ты русский, то ты уже, собственно говоря, националист. Ах, ты вякаешь что-то? Ну, тогда ты вообще русский фашист. И не вякай.

Можно еще – в свете последних настроений либеральной общественности – найти не простого националиста, а такого, который воевал в Новороссии. Ну, вот это будет совсем в тренде.

Взяли на испуг

Убийство Бориса Немцова может привести вовсе не к тем последствиям, на которые рассчитывали заказчики

Демонстративное убийство оппозиционного политика – так, что в кадр с места преступления автоматом попадают купола храма Василия Блаженного, – легко укладывается в логику переворота, инспирированного извне. Казалось бы, дальше все должно идти по накатанной, по «Джину Шарпу» – митинг протеста под стенами Кремля, потасовки с полицией, желательно – новые жертвы. Все это, разумеется, подробно описывается и раскручивается в западных СМИ. Ну, а дальше – см. проект «Украина». Кстати, и там оранжевая революция началась со знакового убийства Гонгадзе.

Но интересная вещь выяснилась сегодня. Товарищи погибшего по оппозиционным мероприятиям выглядели как-то грустно и бледно. Ну, грусть, она понятна. Независимо от взглядов и личности Бориса Немцова, его действительно искренне жаль. Но вот гражданского накала и пафоса в речах и комментариях оппозиционеров было не слишком много. Никто – за исключением Григория Чхартишвили в Твиттере – не клеймил Кремль, никто не призывал к мести за товарища, никто не пытался развить тему о «злобном диктаторе» Путине, которую с утра уже подкинула «Вашингтон Пост».

Анатолий Чубайс, возложив цветы на месте убийства Немцова, призвал всех – независимо от их политических взглядов – «остановиться и подумать». Да-да, не майданить, а «подумать». Гавриил Попов напечатал в «МК» статью, в которой призвал всех, вы не поверите, «сплотиться вокруг Путина». Не вокруг Навального или Теффта, а вокруг Путина, ей-богу. А точнее всех высказалась умная женщина Ирина Хакамада, заметив, что все происходящее «очень страшно».

И действительно. Представителям оппозиционной общественности сегодня очень страшно. Много лет они увлеченно игрались в поскакушки типа «Путин, уходи!», прекрасно понимая, что он никуда не уйдет, а им за это ничего не будет. Хотели ли они по-настоящему «валить режим»? Да, я вас умоляю. При каком еще режиме они смогли бы еще возделывать свои уютные деляночки типа «Роснано» или «Эраста Фандорина»? Зачем им какие-то реальные изменения?

Но вот в смене режима в России стали заинтересованы серьезные люди за океаном. И игры незаметно кончились А наша оппозиционная тусовка это сразу не приметила. Они позволили своему рейтингу упасть практически до нуля. Их митинги собирали все меньше народу. Их идеи раскачали даже ленивое патриотическое большинство России, и большинство стало слегка на них огрызаться. Показатели их работы становились все хуже. Марш 1 марта в Марьино обещал рекордно низкую явку.

Все это не могло понравиться серьезным людям, всерьез рассчитывающим на смену режима в Москве. И вот произошло наглое показательное убийство Бориса Немцова. Да, это сигнал Кремлю, несомненно. Западные средства массовой дезинформации уже воспользовались возможностью надавит на российские власти, намекая на их причастность к гибели оппозиционера. Но это еще и четкий сигнал коллегам Бориса Немцова. Смысл месседжа в том, что трагическая гибель Немцова может быть далеко не последней. «Революция пожирает своих детей», – вы ведь знали этот афоризм? Вы обратили внимание на множественное число?

Раньше лидеры оппозиции могли надеяться на свои иностранные паспорта, дома во Франции, счета в Швейцарии. Спасет ли их это сегодня? Кажется, что нет. Игра пошла всерьез, и смена режима понарошку уже никому не нужна. Нужна настоящая кровь. И в большом количестве. Не для того США год раскачивали Украину, чтобы признавать какие-то там мирные минские договоренности. Не получилось с малайзийским «боингом» – ну, попробуют теперь так, через политическое убийство. Не получится с Немцовым – найдутся и еще жертвы.

Люди в нашей оппозиции все сплошь яркие, креативные – это я без иронии. К сожалению, именно это обстоятельство делает каждого из них идеальным кандидатом на роль очередной «сакральной жертвы». Ну, разве не будет мир скорбеть по оппозиционному политику, женщине и матери, Ирине Хакамаде? А по молодому оппозиционеру Илье Яшину? А по великому писателю Григорию Чхартишвили? Да мир обрыдается просто. «Вашингтон пост» будет что ни день с некрологами выходить. Джон Теффт замается цветочки приносить.

И вот, думается мне, что эту нехитрую фишку деятели оппозиции все-таки просекли. И поэтому их траурное шествие будет чинным и спокойным – как и подобает траурному шествию. И, возможно, в ближайшие дни мы увидим, как заметно смягчится их политическая риторика. Скорее всего, они несколько изменят свою позицию по Крыму, да и по Украине вообще. И может быть, перестанут так часто бранить несогласное с ними население. В конце концов, именно эти миллионы «ватников» с их РВСН единственная на сегодня их защита.

У нашей патриотической общественности есть одна хрустальная иллюзия. И вот сегодня мне бы хотелось разбить ее. Притоптав осколки грязным кирзовым сапогом.

Патриотическая наша общественность (о коей не сужу, затем, что к ней принадлежу) мечтает о том времени, когда с отечественной «пятой колонной» уже наконец что-то сделают. 37-й год там вспоминают. Пишут, как хорошо бы наконец изгнать врагов из всех СМИ. Надеются, что сами этими СМИ когда-нибудь рулить будут. Чувства понятные, конечно, по-человечески. Но мне кажется, что здесь общественность ждет большой облом.

Вообразим невозможное. Путин то ли присоединил Украину, то ли замирил ее до такой степени, что они там начали книжки на украинском языке сжигать и в Единую Россию поголовно вступать. При этом мы все живы, а Штаты скорбно сопят в сторонке. Невозможно? Да я не спорю. Просто представьте на секунду какой-нибудь позитивный выход из нынешнего безнадежного тупика. Что мы типа победили.

В обществе подъем патриотизма, ну и просто хорошее настроение. Вроде как после Крыма, но умнноженное в разы. «Эхо Москвы» привычно злобствует. Прикроет ли их лавочку Путин после победы? Да ни в коем случае. Ну, где-то же это все должно отстаиваться. Ну вот, пускай, на виду, на государственные деньги оно все цветет и пахнет, жалуется и ноет, скулит и ворчит. Венедиктова ждут новые медали за службу отечеству и прибавка к жалованью.

Рассмотрим друой вариант. Мы воюем долго и безнадежно. Путина давно уже нет. Ходорковского тоже уже поперли. Выбрали себе какого-ни-на-есть патриота президентом. Время военное. В плане информации разрешена только пропаганда собственного производства. Шаг влево-шаг вправо – расстрел. Чего в таких условиях делает условное «Эхо Москвы»? Разбегается, сидит по щелям и трясется в ожидании ареста? Ага, щас.

К удивлению патриотической общественности, Венедиктов моментально оказывается руководителем нового министерства пропаганды. Вся эта свора быстренько осознает свои ошибки и перековывается. К теплым своим и высокооплачиваемым местам они по-прежнему никого не подпустят. Хотите 37-й год? Они вам устроят, ребята, 37-й год. Только это они решать будут, кто из патриотической общественности был недостаточно патриотичен, а кто не успел вовремя колебнуться с линией партии.

А представители патриотической общественности, уже шагая на расстрел, все будут удивляться – да как же так это оказалось возможно? Старые большевики в 37-м тоже многому удивлялись. А Юлия Латынина будет нас изо всех розеток учить Родину любить. Ну а кто Родину любит неправильно, с теми она быстро разберется. А Венедиктову опять-таки новые медальки на лацкан и прибавку к жалованью.

Эта несменяемая тусовка очень давно на своих местах сидит и их строго по наследству передает, почитай с 17-го года. И ни черта с ней не делается. Один из мотивов перестройки, кстати, был -- избавиться от всех этих осточертевших мажоров, от этого сословия, обсевшего все информационные потоки. Не получилось. Сын режиссера Бондарчука продолжает режиссерствовать. Сын руководителя Политиздата Сванидзе продолжает заниматься пропагандой. Как-то я не сомневаюсь, что на следующем этапе нашей жизни все они тоже не пропадут. Опять будут со всех экранов чего-нибудь такое пропагандировать, возможно, прямо противоположное своим сегодняшним установкам.

Тут вот народ волновался насчет Максима Кантора. Отчего-то литератор, позиционировавший себя как левака, внезапно солидаризировался с киевскими фашистами и понес такую ересь, будто вселилась в его корпулентное тельце баба Лера Новодворская и завывает его устами словно какой диббук.

А чего тут удивляться-то? Максим Кантор – сын советского философа и искусствоведа Карла Кантора. Его основополагающая идея о том, что абстрактные художники – это фашисты, полностью заимствована у советского же философа Михаила Лифшица. Была у него (у Лифшица, а не у Кантора) такая книжечка «Кризис безобразия», вот оно все оттуда и пошло. В общем, Кантор, он «из начальства». Он приложит все силы к тому, чтобы там и остаться. Вчера он был за коммунистов против фашистов. Сегодня он за киевских фашистов и пишет, что и Хемингуэй и Камю были бы сегодня вместе с Порошенко. Завтра же – если понадобится – он станет русским патриотом и опять приплетет сюда Хемингуэя и Камю. А тех, кто поразится такому развороту, потребует немедленно раздавить как ядовитую гадину. И ничего тут нет личного.

Слабость патриотической обществености в том, что ее представители действительно во что-то верят. Сила представителей тусовки – в том, что для них любое убеждение чисто инструментально. Смена убеждений – своевременная, разумеется, умелая и плавная, -- единственный метод сохранения и упрочения своего сословия.

Поэтому патриоты постоянно выясняют между собой отношения, спорят из-за каких-то там важных для них оттенков, а «либералы» умеют в любой момент отмобилизоваться и наброситься ордой по команде «фас».

В общем, ничего с этой вашей «пятой колонной», по-моему, не сделается. Как говорится, она еще простудится на наших похоронах.

Ну и, разумеется, обсев все места и должности в нашей культуре, эти ребята сделают все, чтобы Россию никогда не обзавелась своим аналогом «мягкой силы» и культурного влияния. Задушат все, каленым железом выжгут, лишь бы в свое сословие никого не пущать. Так что не надо иллюзий, товарищи. Не надо пустых мечтаний. Как бы 37-й год по нам самим-то не прошелся.

Посреди всех этих криков о том, можно ли расстреливать за картинки, посреди исторических реминисценций, экспертных заключений и монологов политологов давайте-ка попробуем восстановить, что же произошло во Франции за три дня с 7 по 9 января.

7 января в здание редакции журнала «Шарли Эбдо» в центре Парижа зашли двое мужчин в камуфляже и масках. Сначала они расстреляли полицейских, дежуривших на улице с целью охраны редакции. Затем, использовав то, что сотрудница журнала открывала домофон, они вошли в дом вместе с ней, проследовали в комнату, где происходила летучка, и хладнокровно расстреляли еще десять человек. Покинув здание, они прикончили раненого полицейского, быстро, но без спешки сели в ожидавшую их машину – черный фиат – и уехали прочь.

На видео, снятом одним из журналистов Шарли Эбдо, спасавшимся на крыше, хорошо видно, как эти двое мужчин в масках выходит из редакции и направляются к машине. Один из них на бегу приканчивает раненого полицейского контрольным в голову. Оба двигаются быстро, но спокойно. Никаких следов паники, никаких неорганизованных выкриков типа «Аллах Акбар», вообще никаких ненужных телодвижений. Все очень аккуратно и организованно. Садясь в поджидающую его машину, мужчина в камуфляже подбирает какую-то штуковину, валявшуюся у колеса. Перфекционист, блин. Водитель трогается с места спокойно, без рывков. Разумеется, таким четким пацанчикам легко удается уйти от полиции. Но вот какое чудо: бросив свой черный фиат, они оставляют там удостоверение личности на имя Саида Куаши, боевика, воевавшего в Сирии и отлично знакомого французским спецслужбам. Вот как-то плохо это укладывается в мозгу. Во-первых, зачем брать на место теракта свое удостоверение? Во-вторых, тот же самый человек, который, едва убив дюжину людей, аккуратно подбирает что-то, валяющееся под машиной, и это в тот момент, когда ему надо бежать с места преступления, и он же вдруг, спустя полчаса, забывает документы в брошенной машине? Как-то не вяжется одно с другим. Извините.

7 января вечером двое человек грабят бензоколонку у бельгийской границы. Это где-то 80 километров от Парижа. Берут бензин и продукты. Грабителей опознает сотрудник бензоколонки. Он говорит, что это братья Куаши и одновременно заявляет, что двое мужчин были в камуфляже с масками на лицах. А как он их тогда опознал? Они сняли маски, представились, потом натянули их обратно и уехали? И зачем вообще они полезли грабить бензоколонку вместо того, чтобы спокойно затовариться всем, чем нужно? И главное, они что, так и не переоделись после теракта? Вместо того, чтобы скинуть камуфляж и одеться в курточки, они так и фигачат по Франции, не снимая черных масок – мистеры Икс просто, Фантомасы какие-то.

Грабеж бензоколонки произведен с нарочитым шумом. Набрать продуктов в магазинчике, залить бензин и умотать по-быстрому – это элементарно может проделать любой водитель на любой европейской заправке. Для этого не надо ни махать оружием, ни пугать кассира, кассиру будет глубоко фиолетово. Но нет, наши фантомасы зачем-то продемонстрировали сотруднику бензоколонки весь свой арсенал – а он, по его словам, состоял из нескольких Калашниковых и гранатометов. Все это выглядит немножко непрофессионально и разительно контрастирует с тем видео, которое мы все посмотрели на Ю-тьюбе -- пока заботливый Ю-тьюб его не выпилил.

Что ж, комиссары Жювы продолжают искать фантомасов, но безрезультатно. Расстроенные тем, что их никак не могут поймать, фантомасы едут обратно в Париж. С утра 8 января они грабят еще одну бензоколонку. Наверное, у них кончилась кока-кола. Их опять «опознают» и наконец-то в 20 километрах от Парижа полицейские их догоняют.

И ни у кого не возникает вопроса – а что мешало братьям Куаши, если они уж и впрямь расстреляли редакцию Шарли Эбдо, просто залечь на дно в заранее приготовленном убежище? Ведь у любого профессионального террориста – а расстрел журналистов был выполнен очень профессионально – есть заранее приготовленные места отхода и люди, которые будут их всем обеспечивать на месте. Сегодня братья могли бы спокойненько сидеть дома у кого-нибудь из своих единомышленников, курить кальян и, веселясь, смотреть новости по телеку. Вместо этого они предпочли устроить серию шумных грабежей. И даже не переоделись.

Днем 8 января разбойники в масках прячутся в здании типографии. Попав туда, они умудряются не заметить, что они там не одни. Практически сутки они сидят в одном здании с сотрудником типографии. Этот бравый малый, спрятавшись где-то от неуловимых террористов, регулярно пишет эсэмэски полицейским, информируя их о том, что делают незадачливые разбойники. А им даже в голову не приходит как-то проверить помещение, в котором они засели. Чего там, в самом деле. Им надо с журналистами созвониться, рассказать им о том, что их спонсировал йеменский филиал Аль-Каиды, а деньги конкретно давал Аль-Авлаки. Хотя Аль-Авлаки вообще-то убили больше 3 лет назад. Ну, наверное, он как-то из могилы ребят координировал. Вечером 8 января полицейские, ведущие переговоры с террористами, подстраховываются: они сообщают, будто братья Куаши объявили, что они собираются умереть за веру. Ну, разумеется, ведь если террористы останутся в живых, то может легко оказаться, что вовсе не они расстреливали редакцию «Шарли Эбдо».

9 января братьев Куаши убивают. Параллельно этой трехдневной эпопее происходят еще перестрелки и захват заложников в кошерном магазине Париже. 9 января террориста из кошерного магазина тоже убивают. Это Амеди Кулибали, его связь с братьями Куаши доказана, а вот связь их всех троих – с тем, что произошло в редакции «Шарли Эбдо» – по-моему, нет.

Ну и вишенкой на торте конечно – состоявшееся 10 января самоубийство комиссара полиции, который расследовал бойню в «Шарли Эбдо».

Вопросы возникают, конечно. Выглядит так, что первая часть операции – с расстрелом «Шарли Эбдо» – была спланирована безупречно. Точно рассчитано и время теракта, и способ входа в редакцию, заранее известно, кто будет убит. А вот дальше начинается какой-то трэш и угар. Двое суток прошедшие боевую подготовку в Сирии террористы ведут себя как обкурившиеся фанатики и колесят по Франции, не снимая своих масок. Интересно, как так получилось. Во всяком случае, материала для журналистского расследования здесь вагон и маленькая тележка. Но что же делают акулы пера и тигры ротационных машин?

А они поднимают дикий информационный шум, в котором мешаются карикатуры на пророка, цитаты из Корана, монологи политологов, заключения экспертов, рассуждения философов. Истерика, устроенная в СМИ, захватывает весь мир. Люди пишут блоги, твитят, ретвитят, выходят на митинги, зажигают зачем-то свечки. С одной стороны, эта адская машина СМИ работает целиком в интересах организаторов теракта – именно такой шумихи они и добивались. С другой – она обеспечивает грандиозную дымовую завесу для тех совершенно конкретных людей, которые так профессионально «исполнили» редакцию «Шарли Эбдо». Есть подозрение, что фамилии этих бравых парней отнюдь не Куаши. И что сейчас они спокойно посиживают где-нибудь, потягивают красненькое и, веселясь, смотрят новости по телеку. А их наниматели подсчитывают прибыли. А мы все – вместе с вами, уважаемые читатели, – производим тонны ненужных слов, которые отвлекают всех от истинных виновников произошедшего.

Ведь уже и неприлично как-то задаваться вопросами по поводу происшедшего. А кто убил? А зачем убил? Да что вы, в самом деле. Тут свобода слова, нагая и прекрасная, против невежественного мракобесия. Или наоборот – чистая вера в Аллаха против развратной журналистики. Неважно, на чьей вы стороне. Важно, что истинный смысл этого массового убийства ничего общего не имеет с этой трепотней, которую вокруг него развели. А прятать и камуфлировать этот смысл помогают средства массовой дезинформации. Адская машина СМИ – главный инструмент парижского теракта.

2014 год сделал нас всех «попаданцами». Советское прошлое вернулось и окружило нас со всех сторон. Идут бои на Донбассе, успешно взят Крым, из продажи исчезли французские сыры, зато вернулось крымское шампанское. В оккупированной Одессе фашисты жгут людей. Добровольцы едут в Новороссию ровно так же, как в 30-е ехали их деды воевать в Испанию. Бандеровцы сносят памятники Ленину и убивают коммунистов. В расстрельных рвах обнаруживают трупы русских людей со следами пыток. В общем, все как всегда.

Тут открылось множество удивительных вещей, о которых как-то неловко было говорить на протяжении минувшей четверти века. Интересные это вещи. Подрастающему поколению особенно полезно было их узнать.

Выяснилось, например, что кровавые большевики, регулярно поедавшие на завтрак младенцев, сумели обеспечить нам после Победы в Великой отечественной войне аж полвека безопасности на самом высоком уровне стран «золотого миллиарда». Да, нам остро не хватало джинсов и жевачки. Но 1 сентября советские дети шли в школу и там их не убивали никакие террористы. А 9 мая ветераны праздновали день Победы, и их не били бандеровцы. Никто никого не сжигал в доме Профсоюзов (название-то какое советское, да?) в Одессе. В доме Профсоюзов сидели бюрократы и распределяли путевки в пионерские лагеря и санатории. Дети Донбасса ходили в школу вместо того, чтобы сидеть в подвалах и прислушиваться к взрывам. И вообще все население страны Советов вольно шагало по улицам, не помня уже, какая ее сторона «опасна при бомбежке».

Вот эта вот банальная безопасность жизни не осознавалась нами как воздух. Мы просто не понимали, что именно она ставит нас на один уровень качества жизни с Францией или Англией. Разумеется, казалось, что она будет вечной. Переживет и perestroika, и развал Союза, и все прочие реформы. Нет, не пережила. Впрочем, некоторым и сегодня кажется, что джинсы и жевачка важнее мирного неба над головой.

Оказалось еще, что многие «родимые пятна» советской власти – это, на самом деле, вещи, вполне полезные в быту. Вот, например, служба по призыву. Уж как бранили ее и в перестроечные годы и позже. Уж как казалось это старомодно, вульгарно, негламурно как-то. То ли дело маленькая аккуратненькая армия контрактников – в точности как «там», как «у них». А вот возникла Новороссия, и оказалось, что знание автомата Калашникова и первичные навыки строевой службы могут ох как пригодиться мужчине, пытающемуся защитить свой родной дом от врага.

Или там наша пресловутая «финансовая неграмотность». Двадцать лет ею объясняют то, что народишко не торопится брать кредиты. А он и впрямь тормозит что-то. В 2014 году рост закредитованности населения оказался минимальным, – скорбно сообщили банкиры. В 2015 году их, вероятно, ожидает еще большее разочарование. Пока же – вот занятная цифра – в США доля портфеля кредитов физлицам составляет 80 процентов от ВВП страны. Во Франции – 95 процентов. А в России – та-дам! – всего 17 процентов. Ну, «совок», ну, что вы хотите, – печалятся банкиры.

Но вот начинается экономическая война с Западом. И внезапно оказывается, что человек, свободный от кредитов, способен гораздо легче переносить разные финансовые потрясения. Он не склонен моментально менять власть из-за санкций, использующихся как инструмент внешнего управления. Инструмент не срабатывает, не выходит каменный цветок. И вот корреспондент CNN изумляется оптимизму россиян, празднующих Новый 2015 год. А руководитель агентства «Стратфор» с удивлением замечает, что русские «не реагируют на экономическое давление так, как на Западе». Ай-я-яй, жаль какая. Опять нам помогает выжить советский менталитет.

Четверть века из народа воспитывали идеального потребителя – одноклеточное существо, заточенное на то, чтобы мать родную прирезать ради новой иномарки. Бранили – неправильно потребляешь, учили – смотри, как правильно, глупый, вот это хамон, а это рокфор, не перепутай. И вот в 2014 году вся эта ерунда как-то резко отошла на второй план и стала совсем ненужной. Стало возвращаться чисто советское равнодушие к деньгам и «неприхотливость в быту». Понимание того, что статус твой ни черта не определяется цацками, которые ты на себя навешал. И еще внезапно оказалось, что «внутренняя теплота патриотизма» – это не миф, а вполне реальное чувство, инстинкт выживания, если хотите, заставляющий вполне успешных и состоявшихся взрослых людей бросать все и ехать ополченцем в Новороссию.

Как будто четверть века мы болели этими джинсами, иномарками, пентхаусами и вдруг с нами случилась Украина – и подействовала как мощный антибиотик. Мы начали выздоравливать.

Это незаметные, но мощные тектонические сдвиги в душе не человека, но народа. Это предмет, скорее, «медленной истории», а не новостной хроники. Они не рефлектируются, может быть, отчетливо, но ощущаются всеми. Визг поклонников хамона потому и звучит так пронзительно, что поклонники чуют – их поезд ушел. Они, так сказать, не в тренде боле.

Гарантирует ли нам победу это «возвращение к корням»? Нет, разумеется. Вспомним, как одушевлено было японское общество во время второй мировой войны. Да, на оккупированных территориях они зверствовали не дай бог, но ведь воевали, надо отдать им должное, героически. Страстный национализм, вера в свое величие и неизбежную победу... И куда все это делось после «Малыша» и «Толстяка», сброшенных на Хиросиму и Нагасаки? Я недавно читала мемуары Константина Симонова о его поездке в Японию спустя полгода после бомбардировки. Больше всего там поражает то, какие чувства испытывают выжившие японцы к оккупантам-американцам. Ненависть? Презрение? Жажда мести? Ага, держите карман шире. Японское население – в особенности молодежь – изо всех сил учит английский, бегает за американскими солдатами в надежде разжиться шоколадкой и поголовно мечтает об эмиграции в США.

В случае разгрома в неизбежной войне нас, вполне вероятно, ожидает нечто подобное. Против лома нет приема. Но если мы хотим победить, то нам надо использовать все то хорошее, что досталось нам от великой советской эпохи. Сегодня эти навыки и инстинкты защищают нас ровно так же, как и сработанные в советское время «Тополя».